Что ждет экономику России и Краснодарского края?
По мнению бизнес-консультанта, автора проекта «Бизнес-класс» доктора наук Александра Полиди, прогнозы которого часто сбывались, определить реальный сценарий развития экономики нашей страны сейчас нельзя — слишком много разновекторных предпосылок действует в мире, и основная из них — пандемия коронавируса.
— Как вы считаете, что будет с экономикой России до конца года?
— До конца года инерционность восстановительного периода сохранится, но с замедляющимся эффектом. С большой вероятностью можно сказать, что к концу года правительство России выступит с рядом экономических инициатив для оживления деловой активности.
Это, прежде всего, меры повышения спроса. Его значительное сокращение привело к тому, что он вообще перестал быть фактором влияния на экономику. Поэтому будут предприняты шаги по его стимулированию через поддержку занятости, назначение новых пособий, особенно многодетным семьям, компенсации различных платежей малому и среднему бизнесу, послабления или переносы налоговых платежей. Уверен, будут шаги по либерализации экономической жизни в целом.
Не сомневаюсь, руководство страны примет и системные меры по снижению силового давления на бизнес, или, по-другому, нивелированию действия регуляторной гильотины. Это есть и сейчас, но все идет медленными темпами.
— Инфляция увеличится?
— Нет. Она не только не увеличится, но и снизится. Стагнирующий потребительский спрос не позволит вырасти инфляции — просто не из чего. По результатам октября мы увидим если не дефляцию, то точно самые низкие показатели инфляции. Даже падение курса рубля не смогло повлиять на нее. Это подтверждает мой прогноз о низких показателях инфляции до конца этого года.
— Правы ли те, кто предрекает обрушение основных валют и вместе с ними рубля?
— Это ошибочное мнение. Если рухнет доллар, то рубль укрепится. Это аксиома: если рушатся валюты стран-лидеров, то автоматически укрепляются денежные единицы крупнейших развивающихся стран. Но это не произойдет, что гарантирует сложившийся рынок. Сейчас он держится на шести валютах, доллар и евро занимают две трети рынка, и они же составляют 50–60 % золотовалютных резервов центробанков. Сейчас России невыгодно укрепление рубля – перспективы отечественного экспорта становятся негативными при этом. Российская экономика занимает менее 2% в мировой экономике и поэтому рубль пока не может претендовать на роль резервной валюты на случай замены доллара и евро.
Также доллар не будет стоить 100–120 рублей. Курс рубля может снизиться, но не до такой отметки. Здесь более заметно влияние политических процессов, нежели экономических, плюс снижение цен на энергоносители. То, что целый ряд европейских стран поставили перед собой задачу стать углеводородонейтральными к 2030–2035 годам, на мой взгляд, более ощутимый фактор влияния, нежели маловероятное обрушение доллара и евро. На самом деле рынок уже рушился, и не раз, но ведущие валюты устояли, что произойдет и сегодня.
— Как в этих условиях будет развиваться экономика Краснодарского края?
— Экономика Кубани имеет в большей степени направленность на потребительский рынок — курорты, туризм, АПК, транспортно-логистическая систему, которые и позволили достаточно быстро сделать отскок после экономического спада. Это, конечно, не докризисные показатели, но темпы роста достаточно хорошие, особенно по сравнению с регионами, ориентированными на добычу сырья, тяжелую промышленность. Пример — единственный аэропорт в России, показатели пассажиропотока которого превысили прошлогодние, — аэропорт Анапы.
Отскок хоть и был более быстрым, но рост экономики в перспективе потребует от властей региона серьезных стимулирующих мер. В первую очередь ликвидации инфраструктурных зажимов, я имею в виду максимальное упрощение технологических подключений к коммуникациям. Второе — активное стимулирование малого и среднего бизнеса. Надеяться, что потребительский рынок станет локомотивом, нельзя, в ближайший год эта отрасль, как и по всей России, будет стагнировать. Ставку надо делать на высокопроизводительные рабочие места в промышленности, IT-сфере, инфраструктурные государственные проекты типа строительства высокоскоростной магистрали на побережье Черного моря. Основные драйверы экономики Кубани — инвестиционный и экспортный.
— Отскок, как вы говорите, произошел достаточно быстро, но официальная и неофициальная безработица выросла и пока не сокращается. С чем это связано?
— Пандемия вынудила закрыться очень много предприятий, особенно в сфере обслуживания, питания. Также многие организации избавились от сотрудников с частичной занятостью, офисных работников. Руководители компаний часть сотрудников перевели на удаленную работу с уменьшением заработка, что также не всем понравилось. Некоторые фирмы ушли в тень. Это естественные процессы во время кризиса, и отмечу, что рынок труда уже никогда не будет прежним — он изменился окончательно.
— Что будет с отраслями экономики Краснодарского края в следующем году?
— Сохранят свою роль и удельный вес в экономике курортно-рекреационная отрасль, транспортно-логистический комплекс, АПК. Здесь сегодня максимальные итоговые показатели в соотношении с производственными мощностями. Аграрии не смогут в разы больше произвести продукции, а курорты принять 30 млн человек — есть проблемы с канализацией, водоснабжением, электричеством. Для резкого скачка показателей нужны инфраструктурные инвестиционные проекты, на которые пока денег у государства нет. От этих отраслей роста ждать пока нельзя.
А вот у промышленности, малого и среднего производственного бизнеса есть потенциал, особенно если многие организации вывести из тени. Очень перспективен в плане толчка для экономики края в целом проект модернизации аэропорта Краснодара.
— Насколько сильно кризис ударил и ударит по доходам кубанцев?
— Последствия будут более чем серьезные. А как иначе, когда предприятия либо закрываются, либо не работали несколько месяцев? Тут руководители думают не о доходах, а о том, как снова зайти на рынок, найти клиентов при тотальном снижении спроса на все. Многие компании пытаются каждый заработанный рубль вкладывать в раскрутку продукта, услуги. Реальные доходы кубанцев сократились и, я думаю, еще сократятся, особенно в первом квартале следующего года. В это время стагнационные процессы в экономике будут особенно ярко выражены. Но это при условии, если не заработают национальные проекты по повышению производительности труда и занятости, поддержке индивидуальной предпринимательской инициативы. А для их успешной реализации необходимо снизить давление на бизнес в плане регулятивных мер, поддержать самозанятость, малое и среднее предпринимательство. Иными словами, нужна системная поддержка условий ведения бизнеса.
— Экономический кризис не снизит ли до нуля инвестиции в проекты края и можно ли ждать каких-то результатов от инвестфорума в Сочи, если он вообще состоится?
— Категорически не согласен с такой трактовкой влияния кризиса на инвестиционный климат. Сейчас конкурентная среда максимально расчищена: наименее эффективные компании, которым не помогла бы никакая господдержка, ушли с рынка. Ниши освободились, а минимум спроса остался — он видоизменился, отложен по времени, но он есть. Как раз сейчас мы можем увидеть оживление инвестактивности при двух «но». Государство возьмет курс на упрощение условий технологических подключений к сетям, а также максимально сократит регулятивное давление. В таком случае инвестиции будут — деньги должны работать.
— Есть предположение, какие меры по нормализации экономики примут власти края до конца года?
— Краевые власти продолжат поддержку МСП, мы увидим структурные изменения в управлении. Будет выделен проектный блок, который займется сопровождением инвестиционных процессов.
ЦБ предложил несколько альтернативных сценариев для России из-за рисков пандемии
Основной сценарий
Базовый сценарий исходит из сравнительно активного восстановления потребительского спроса, бюджетной консолидации с возвращением федерального бюджета к параметрам бюджетного правила в 2022 году, а также умеренных последствий от пандемии для потенциала экономики. В 2021 году темпы восстановительного роста ВВП ожидаются в диапазоне 3,5–4,5 %, а в 2022 году — 2,5–3,5 %. В 2021 году рост потребительских цен может оказаться ниже таргета (3,5–4 %).
Сценарий подавленного спроса
Дезинфляционный сценарий предполагает значительно более медленное, чем в базовом сценарии, восстановление спроса, что может произойти в случае продолжения пандемии с сохранением значимого уровня ограничительных мер.
Восстановление российской экономики, согласно дезинфляционному сценарию, будет слабым. Потребительская активность не вернется на докризисные уровни как из-за изменившихся за время пандемии предпочтений, так и вследствие повышенной склонности к сбережению из-за страха оказаться без средств в случае нового введения карантинных мер и падения доходов.
В итоге экономика сможет вернуться на уровень докризисного первого квартала 2020 года только в начале 2023 года.
Сценарий медленного сокращения бюджетных расходов
Проинфляционный сценарий исходит из динамики спроса, как в базовом сценарии, но при значительном падении потенциала экономики. В нем предполагается, что бюджетная консолидация растянется до 2023 года.
При этом, как и в базовом сценарии, предполагается ослабление эпидемиологических рисков и постепенное восстановление мировой экономики. Российская экономика в проинфляционном сценарии будет восстанавливаться более умеренными темпами, чем в базовом. В 2021 году ВВП России возрастет на 3–4 %, но с 2022 года темпы роста экономики снизятся до 1,5–2,5 %.
Рисковый сценарий
Наиболее негативный сценарий совмещает в себе слабое восстановление спроса и значительное падение потенциала российской экономики. Дополнительные риски в этом сценарии — возможность масштабного кредитного кризиса стран с высоким уровнем госдолга, а также обострение геополитических рисков. Кроме того, мировой экономике предстоит пережить вторую волну пандемии с повторением карантинных ограничений.
Стабилизация инфляции на целевом уровне возможна только позднее 2023 года, следует из доклада регулятора.
Егор Никитин
